Известный казахстанский политолог, востоковед и синолог, академик Академии политической науки Республики Казахстан и Казахстанской Академии социальных наук, Почетный профессор Синьцзянского университета СУАР КНР, доктор наук Константин Сыроежкин многим знаком по своим книгам о Китае. На ХIV Международной Летней Школе Политологов «Роль институтов государственного управления и гражданского общества Казахстана в становлении правового и демократического государства», ученый награжденный почётным знаком «За заслуги в развитии культуры и искусства» Межпарламентской ассамблеей СНГ, говорил не об отношениях с Китаем, а о проблемах становления партийной системы в Казахстане:
– Постарались примерить европейский костюм, а это не совсем правильный вариант для восточного общества! Политические партии не появляются просто так. Они являются результатом исторического развития соответствующих государств, причем испытывают на себе ряд других сопутствующих факторов, социальных, культурных, национальных, экономических и так далее.
Казахстан – унитарное государство с президентской формой правления. И это сохранилось до сегодняшнего дня, несмотря на все реформы. Модель политического устройства сходная с авторитарными режимами стран Востока.
У нас нет массовых партий. У нас партии не являются тем институтом, который – противовес исполнительной власти. Кто-то может сказать, сколько в Казахстане политических партий на сегодняшний день? (Их шесть). Если спросить на улице, то вряд ли кто-то ответит на этот вопрос. И это как раз говорит о степени влиятельности политических партий. Выборы начали проводиться по партийным спискам исключительно. То есть, партии перестали работать. А зачем, если гарантировано, что проходим в парламент без всяких агитационных компаний.
Поэтому, скажем, наличие в парламенте сегодняшнем шести партий вместо трёх ни о чём не говорит. По-прежнему, видим абсолютное доминирование правящей партии: 40 из 98 мандатов по партийным списком и 22 по одномандатным округам, то есть, в сумме 62. То есть, квалифицированное большинство по любому вопросу всегда имеется. Говорить о какой-то конкуренции смешно.
На поле публичной политики сегодня никто не участвует. А раз никто не участвует на поле публичной политики, то нет и новых идей! Они просто отсутствуют. Результат — низкая явка избирателей и полнейший политический абсентеизм в обществе.
Людям неинтересно, но, главное, даже не в этом. Никто не гарантирует того, что многопартийность повысит эффективность политической системы. С моей точки зрения, для того, чтобы это произошло, необходимо изменить мотивацию деятельности депутатов. А это никак не связано с их партийной принадлежностью. Скорее речь должна идти о профессионализме и о желании поработать на благо народа и отечества. Ну, и об элементарной совестливости, конечно. Проще говоря, в Мажилисе должны заседать не статисты, а персоны! Причем, персоны, подотчетные не политическим партиям, а избравшему их населению. Сколько вы назовете на сегодняшний день депутатов нашего Мажилиса, которые являются персонами? Ну, два, три, ну, пять… Все остальные – статисты. Поэтому, пока мы не изменим выборное законодательство, у нас ничего не получится дальше. Мы будем все время наступать на одни и те же грабли.
Куда пойдет партийная система Казахстана, мне ответить трудно. Трудно говорить о структуре, которой нет, которая отсутствует. Потому, что те партии, которые существуют на сегодняшний день, трудно назвать массовыми партиями, политическими партиями. Это – картельные партии. А картельные партии работают только в своих интересах, в интересах своего руководства. Вот и всё. Куда может идти такая структура? Трудно ответить…