На днях цены на нефть на мировом рынке упали до минимума за последние четыре года. Чем это грозит Казахстану? наш сайт публикует мнение известного казахстанского экономиста Алмаса Чукина.

На снижение повлияла политика ОПЕК — объединения поставщиков и экспортёров нефти. Картель согласовал дальнейшее увеличение добычи на 411 тыс. баррелей в день в июне. А Саудовская Аравия, негласный лидер ОПЕК, осознанно «затопила» рынок своей нефтью и дала понять, что готова поддерживать низкие цены долгое время.

При этом неспособность нескольких стран — в первую очередь Казахстана и Ирака — исполнять обязательства по объёму добычи вызвала резкую реакцию Саудовской Аравии.

«Читаю про то, как Казахстан повлиял на ОПЕК+ на днях и вызвал мировой обвал цен на нефть. Странно, думаю, наши объёмы вроде не такие уж и большие, да и колебания цен не в первый раз — упал-отжался. Как раз заканчивал вроде анализ модели влияния цен на наш бюджет, а тут совсем другой колор пошёл».

По словам эксперта, сегодня из 11 стран ОПЕК+ только восемь берут на себя обязательства по сокращению производства.

«Важно понимать, что речь идёт именно о производстве. Нефть такой продукт, что складировать его негде у скважины, поэтому сокращать «экспорт» невозможно. Произвёл — продал. И ещё более важно, а как его, то есть производство, ограничить. Скважина — это такой природный организм, который может только жить. Кран в ванной можно закрыть, скважину в лучшем случае можно немного ограничить. Если производство остановить, парафины и всякая прочая органика встанет, и скважина может «умереть»»,отмечает экономист. 

Производство и экспорт — разные понятия. Одни страны — такие как США и РФ — производят много и потребляют внутри много. Некоторые используют большую часть на нефтехимию, и она в зачёт не идёт. Другие продают почти всё, Казахстан в том числе.

Здесь эксперт в качестве подтверждения приводит апрельский рекорд ТШО — два млн баррелей в сутки, почти два процента от мировой добычи. Учитывая, что ОПЕК контролирует чуть больше 40 % мирового производства, то это почти пять процентов

«Квота наша, которую мы обязались соблюдать, составляет 1 468 000 в сутки. Таким образом, мы уже перевыполняем где-то на полмиллиона баррелей. Когда принимали решение о сокращении, Саудовская Аравия как главный экспортёр в мире приняла на себя добровольные повышенные обязательства и сократилась на два млн баррелей. То есть наши полмиллиона — это уже четверть от их «подарка»,считает Чукин. 

Он напомнил о том, что недавно ОПЕК+ заявляла о постепенном повышении производственной квоты для всех участников на 130 тысяч баррелей.

«Но терпение Саудовской Аравии кончилось, и то ли для воздействия на нарушителей, то ли понимая, что тарифы Трампа вызовут спад спроса, и цены всё равно упадут, протолкнули решение поднять квоту в три раза. Нет хорошей цены, так хоть долю рынка надо забрать и за счёт объёма вылезти. Мы продолжаем говорить, что привержены соглашению, однако ничего не можем сделать, так как не контролируем иностранных производителей. И действительно — ну как сократить? ТШО и NCOC не прикажешь остановить проекты. Наших «резать» больно. Цугцванг получается». 

По мнению Чукина, всё идёт к развалу этого соглашения. Для нашей страны, на первый взгляд, ничего не изменится. Цены на нефть падают на 15-20 %, но производство растёт на 15-17 %, и по выручке получится примерно тот же результат, что и прежде.

Структуру дохода от нефтяного бизнеса экономист сравнивает с куском мяса, где жир — это прибыль, мышцы — развитие и амортизация, а кости — операционные расходы. Когда падает цена — расходы не падают, исчезает прибыль. А с прибыли выплачиваются кредиты на инвестиции и налоги плюс дивиденды. Когда уже нет прибыли, останавливаются проекты развития и проедаются основные средства. Ну а дальше уже идёт резьба по живому, сокращение людей и производств. Если мы сейчас говорим только о бюджете государства, то надо понимать, что тут нет линейной зависимости.

«Не все знают, что в Казахстане из всех нефтегазовых платежей прямо в республиканский бюджет поступает только экспортная таможенная пошлина на сырую нефть. Все остальные основные поступления от нефтедобычи (нерентные платежи, корпоративные налоги, специальные налоги и т.д.) сначала аккумулируются в Национальном фонде, а затем уже реинвестируются или частично направляются в бюджет через ежегодные трансферты». 

Из опубликованной экспертом таблицы, где представлено, при какой цене на нефть за прошлые годы сколько долларов с барреля поступало в Нацфонд, видно значительное сокращение.

«Если мы закончим год в районе 60 долларов за баррель, серьёзный разговор о финансово-экономической политике не за горами. Бюджет делался на 2025-27 годы из цены 75 долларов за баррель (и это Brent). Мы продадим почти 700 млн баррелей в год, недобор 15 долларов на бочке только по выручке даёт минус 10,5 млрд. А это как раз верхняя, «жировая» часть теряется, с которой большей частью платится КПН. Тут СРП (соглашения о разделе продукции), может, и помогут чуть, так как там меньше зависимость от прибыли. Трудно прогнозировать, но два-три триллиона может не прийти, и тогда трансферт придётся увеличивать. И по ВВП могут быть другие цифры, как от сокращения продаж сектора, так и от меньшего объёма контрактов для смежников»,добавил экономист. 

По его словам, конец нефтяной эры уже виден, и трансформировать экономику Казахстана придётся быстрее.

Источник: фейсбук Алмаса Чукина.