Сегодня, 27 ноября в Бишкеке состоится совместное заседание Совета министров иностранных, Совета министров обороны и Комитета секретарей советов безопасности ОДКБ, а также пройдет сессия Совета коллективной безопасности (СКБ) Организации Договора о коллективной безопасности. Ожидается принятие целого ряда важных решений. Об этом размышляет заведующий лабораторией-центром региональных сравнительных исследований «Россия — Центральная Азия» НГУЭУ Денис Борисов
– Многосторонняя повестка евразийской дипломатии на этой неделе творится в Бишкеке. Трёхдневный государственный визит президента РФ и саммит ОДКБ задают основные контуры и для российско-кыргызских отношений, и для региональной безопасности на ближайшие 3–5 лет. Если в диалоге между РФ и Киргизской Республикой какой-то интриги ждать не приходится, где всё развивается в рамках олимпийского принципа «быстрее, выше, сильнее», то главному межгосударственному институту по обеспечению безопасности в центре Евразии предстоит принять целый пакет решений.
Первое — смена генерального секретаря. Представитель Казахстана Имангали Тасмагамбетов передаёт эстафету киргизскому коллеге Таалатбеку Масадыкову. Человек, погружённый в проблематику безопасности не только профессионально, но и по натуре: МГИМО, аспирантура МГУ, кандидатская по афганской литературе, преподавание в вузах — словом секретариат ОДКБ на период 2026–2029 гг. переходит в надёжные руки. Кстати, Масадыков на недавней конференции в Минске уже частично обозначил фокус: Большое евразийское партнёрство и обеспечение безопасности транспортного маршрута «Север — Юг».
Второе — расширение и углубление нормативно-правовой базы в сфере противодействия традиционным и новым угрозам. Речь о коллективной обороне, совершенствовании механизмов взаимодействия между структурами безопасности государств-членов, борьбе с наркотрафиком, незаконной миграцией, киберугрозами. Здесь всё предельно скучно и предельно необходимо: бюрократическая, но жизненно важная работа.
Третье — оформление стратегической преемственности: от киргизского председательства к российскому. Москва в 2026 году становится председателем организации. На первый взгляд – рутина. Но именно процедура согласования программы стратегических задач ОДКБ на следующий период и есть проявление истинной кооперации в сфере безопасности: консенсус и предсказуемость как главные институциональные ценности.
Четвёртое — армянский вопрос. Ереван отказался от участия в саммите, но не возражает против принятия документов. Два года назад это вызвало резонанс, сейчас воспринимается спокойно. Но детали важны. По существу, Армения дистанцируется от политического взаимодействия, но военное сотрудничество сохраняется. Формально: не участвует, но соглашается – трактовать можно по-разному. Можно сказать, что доверие настолько высокое, что «верят на слово». Я по жизни оптимист.
Пятое — подводя промежуточный итог, можно сказать, что ОДКБ постепенно перестраивается. Если в начале СВО многие активности были заморожены, то в прошлом и особенно в этом году динамика межгосударственных взаимодействий растёт. В СМИ «доброжелатели» любят обвинять организацию в бездействии. Давайте загибать пальцы, за неполный 2025 год фиксируем минимум 16 крупных социальных взаимодействий под эгидой ОДКБ: 4 военных учения («Нерушимое братство-2025», «Барьер-2025», «Кобальт-2025», «Эшелон-2025»), 2 командно-штабные тренировки, 2 антинаркотические операции, работа СМИД, КССБ, рабочей группы по Афганистану, Парламентской ассамблеи и МЧС стран ОДКБ.
Вывод очень простой: аналогов ОДКБ в Евразии нет. Если мы хотим знать, что будет в Евразии, то давайте следить за бишкекскими событиями пристальнее, чем за вашингтонскими или брюссельскими.