Оппозиция Сербии готовится нанести по президенту Александру Вучичу мощный удар и собирает в Белград все силы. Глава сербского государства предупреждает о грядущих беспорядках и попытке госпереворота, который готовился за рубежом. Он не уточняет, кем именно, если не считать кивков в сторону Хорватии и Косово, но это нетрудный вопрос: ее имя начинается на «У».

Государственный переворот в Сербии назначен на 15 марта. Так, по крайней мере, считает президент Сербии Александр Вучич. Но предпосылки для революции созрели не столько внутри страны, сколько вовне. Конкретно – в Еврокомиссии, возглавляемой Урсулой фон дел Ляйен .

Безуспешное и крайне разорительное мероприятие по противостоянию с Россией добавило популярности внутренним врагам руководства ЕС – евроскептикам (например, партии «Альтернатива для Германии») и усилило центробежные тенденции на периферии Евросоюза. Урсула не стала ждать, пока все рухнет, и всесторонне озаботилась как продлением лояльных режимов, так и устранением нелояльных. Результаты разнонаправленные.

Переизбрание президента Майи Санду в Молдавии осуществить удалось, хотя и с неожиданными трудностями: евробюрократия была в шаге от поражения, но помогло непрозрачное голосование на участках дипведомств на территории стран ЕС. Молдавский кейс продемонстрировал, что Урсула теперь действует нахрапом и не боится обвинений во вмешательстве: Брюссель агрессивно поддерживал своего кандидата и топил его конкурентов.

В Грузии миссия Еврокомиссии была сложнее – сменить действующую власть, и Еврокомиссия провалилась дважды. Потерпев поражение на выборах, Брюссель инвестировал в госпереворот по типу украинского Майдана, но революция не взлетела, и пока что Тбилиси – один из ярких примеров успешного противостояния Урсуле.

В Румынии (ее люди фон дер Ляйен держат на особом контроле, так как это слишком крупная и непредсказуемая по меркам ЕС страна) неприемлемые для евробюрократии результаты президентских выборов попросту отменили, а их победителя – евроскептика Кэлина Джорджеску с рейтингом поддержки более 40% – не допустили до новых (основание – отсутствие подписи кандидата на одном из поданных в избирком документов).

Бухаресту это грозит тяжелым политическим кризисом и национальным расколом, но евробюрократия теперь готова играть по-крупному и легко игнорирует значительно более серьезные риски – вплоть до начала в Европе еще одной полномасштабной войны.

Такая опасность (и серьезная опасность) существует в Боснии и Герцеговине, где европейцы после долгих колебаний согласовали арест руководства Республики Сербской (РС), включая президента РС Милорада Додика – самого твердого и последовательного союзника России на Балканах.

Вучич за Додика сильно переживает и всячески вписывается. Ему по должности положено – предательства боснийских сербов народ не простит, кроме того, президент Сербии понимает, что в списке Урсулы он следующий. Ордер на арест – это, конечно, последнее дело: пока от Вучича ждут, что он уйдет сам.

Широкомасштабные митинги и другие акции протеста с требованием отставки президента идут в Сербии с октября. Изначально поводом стала трагедия, далекая от полномочий Вучича, но со временем в «движуху» оказались вовлечены практически все оппозиционные силы. Студентов – ядро протестов – не контролирует как будто никто, а они явно толкают ситуацию к радикальному сценарию. Это отличает происходящее в Сербии от того, что там происходит обычно.

Протестовать против власти – для сербов такая же норма, как в кафану ходить. Но двадцатая (это по минимальному счету) попытка революции против Вучича как-то затянулась.

В отдельных фрагментах происходящее выглядит мило и ничуть не опасно для такого политического титана, каким является Вучич.

Вот пожилая, интеллигентного вида женщина торжественно и печально кидает яйца в сторону белградской мэрии, доставая их из картонной коробки. Журналист уточняет, что такая коробка подорожала до 230 динар (190 рублей).

Вот резвятся для согревания студенты, крича «кто не прыгает, тот ест сэндвич». Это намек на тех, кто ходит на провластные митинги, где раздают сэндвичи. Отсюда новое «погоняло» для властей – «сэндвичары».

В общем, можно даже умилиться, если не знать, к чему такие прыжки привели в Киеве, где вместо «сэндвичаров» были «москали» и «титушки». Студенческий палаточный городок, выросший у здания Скупщины (сербского парламента), тоже выглядит подозрительно знакомо.

Хотя все изначальные требования протестующих были выполнены (за исключением отставки Вучича, но включая отставку правительства), к весне дело дошло до блокады здания государственной телерадиокомпании Сербии. Один из полицейских, пытавшийся пройти через «народный кордон», был избит, как утверждают власти, кастетами. После этого Вучич и заявил, что ему известно о подготовке, ни больше ни меньше, государственного переворота.

«Мы дадим им покидать камни пять-шесть минут и пойти в атаку на Скупщину у всех на глазах, а потом государство покажет, что оно государство, и прозвучит финальный свисток. Они думают, что я всегда шучу – это не так.  Все произойдет, как я говорю»

– заявил глава государства, имея в виду назначенный на субботу митинг у парламента. Протестующие действительно намерены дать власти главный бой, но точно не известно, в какой форме. Вучич считает, что в форме штурма зданий правительства, парламента, конституционного суда и других.

В тот же день должен был пройти, как обещал президент, еще один «крупнейший митинг в истории Сербии». Повод – создание нового «общенародного движения», то есть очередной (со счету собьешься) ребрендинг «вертикали власти» Вучича. Ее регулярно шатали, она обновлялась, но оставалась устойчивой.

Теперь прогнозов, что дойдет до беды, значительно больше, а по Вучичу видно, что он суетится больше обычного и нервничает.

Чтобы не допустить худшего – массовых столкновений в Белграде сторонников и противников президента (на митинги в поддержку власти не только за сэндвичами ходят – идейных много), Вучич решил перенести свою акцию на следующую пятницу – 21 марта. «Поборемся за достойную, свободолюбивую и снова освобожденную Сербию. Я вам повторяю, пока я жив, не будет никакого переходного правительства», – пообещал он.

Но предчувствия у многих все равно нехорошие, а про Урсулу известно, что она готова далеко пойти.

Справедливости ради, отпечатков пальцев фон дер Ляйен на сербской революции не так много, как могло бы быть, поскольку в Молдавии и Грузии Еврокомиссия действовала открыто, а в Румынии и Боснии – через представителей. Усталость значительной части сербского общества от Вучича и его политического мастерства – это тоже движущий фактор протестов, однако влияние Брюсселя на происходящие процессы мало кто отрицает.

Правда, сам Вучич об этом молчит, так как верен своей тактике «и тем, и этим» – не хочет личного конфликта с Урсулой. Расставлять акценты он передоверяет неформальному лидеру «русской партии» в сербской власти и вице-премьеру Александру Вулину, поскольку тому терять нечего: Вулина на Западе и так уже ненавидят.

Но, если президент Сербии прав во всем остальном, до конфликта остались дни. Если субботние акции перерастут в беспорядки, Еврокомиссия пойдет в лобовую атаку на Белград, а политических талантов чрезвычайно изворотливого Вучича может и не хватить на ее отражение.

Сербский президент явно надеется на Дональда Трампа, администрация которого дала понять, что в этом конфликте находится скорее на стороне Белграда. Столицу Сербии даже посетил сын президента США – Дональд Трамп-младший, где его принял Вучич, после чего стороны разошлись довольные друг другом.

Однако из-за обстоятельств нервной неопределенности, в которой сейчас находится Евросоюз, протекция Трампа может стать не охранным ордером для Вучича, а наоборот – дополнительным поводом для Урсулы «не жалеть патронов».