Специализированный комплекс «Жануя» в Алматы должен был быть для детей-сирот островком безопасности и поддержки. Но, по словам бывшей воспитанницы, это место хуже, чем детская колония. Её рассказ заставляет по-новому взглянуть на систему, которую десятилетиями прикрывали отписками и отговорками. Пока прокуратура фиксирует нарушения, как заявляют правозащитники, дети продолжают страдать. История СК «Жануя» не закончилась двумя изнасилованиями и постоянными унижениями, она стала ещё страшнее. Подробности в материале наш сайт.
Александра Камышева, бывшая воспитанница СК «Жануя», в своё время сбежала из детского дома. Изоляция, насильственные госпитализации и психологический террор — так описывает свою юность девушка. Условия, в каких она росла, вызывают страх. Она верила, что отношение к детям изменилось, но воспитательница, которая, по её словам, измывалась над детьми, продолжает работать в спецкомплексе по сей день.
Когда жизнь стала кошмаром
Александра вспоминает, что её перевели в СК «Жануя» и разлучили с сестрой, когда девочка училась в третьем классе. Тогда она была ребёнком, но уже понимала, что попала в место, где безопасность и забота — иллюзия. Она описывает педагогов, которые не стеснялись открыто унижать воспитанников:
«Они говорили, что мы будущие наркоманы, воры, закладывая это ребёнку с первого класса и до того момента, пока они не выпустятся. Они рушат психику детей, они делали всё так, чтобы дети действительно соответствовали этому статусу».
О детстве Александра Камышева рассказывает со слезами на глазах. Воспитанников «Жануя» наказывали за малейшие проступки. Разбить кружку, уронить ложку — повод для жёсткой реакции.
«Дети и так были брошены, обижены — это же дети-сироты. А там было настолько страшно, знаете, наверное, в детской колонии было бы получше, чем там. Захотели — отправили в наркологию, захотели — отправили в психушку. Они всегда нам говорили, что мы брошенные дети, что мы никому не нужны, что за нами никого нет».
При этом бывшая воспитанница уверяет, что педагоги закрывались в кладовке рядом с игровой на первом этаже и распивали там спиртное и курили сигареты. А после этого избивали и унижали детей.
Когда мама Александры восстановилась в родительских правах, девочку вернули домой. Но дома её ждала другая трагедия: пьяная мать, череда незнакомых мужчин, страх. Она пряталась, просила помощи. Выходит, что детдом отпустил её, не убедившись в благополучии?
«Там нет справедливости»
Из всех сотрудников спецкомплекса Александра выделяет Жанну Маликовну, которая тогда работала социальным педагогом. Судя по воспоминаниям выпускницы, женщина применяла методики, сравнимые с пытками: закрывала детей в кладовке, отправляла в наркологические и психиатрические отделения, запугивала и издевалась.
Особенно остро она описывает момент, когда Жанна Маликовна избила девочку Наташу Фёдорову, хотя та только приходила в себя после операции.
«К нам попала девочка Наташа Фёдорова. Её ударило током в детстве, и она была изуродована, обожжена. У неё рука висела просто на ниточке, то есть на кожице. В то время парень из Америки нам помогал: приносил подарки, вывозил детей в разные комплексы, где мы гуляли. И он оплатил операцию Наташе Фёдоровой. Была такая ситуация: когда я поднялась в спальню, я почувствовала запах, как будто что-то горит. Захожу в комнату, на полу сидит Наташа. Я говорю: „Наташ, что ты делаешь?“ Она говорит: „Саш, у нас в паласе ниточки рвутся. Если сейчас я этого не сделаю, будут ругаться“».
В этот момент в комнату к девочкам зашла Жанна Маликовна. Она попросила у нянечки палку и начала избивать Наташу. Александра не выдержала и вступилась за неё — вырвала палку из рук взрослой, пообещав пойти к директору, но это стало началом ещё бóльших проблем.
Александра Камышева сбежала из детдома. После этого Жанна Маликовна пыталась заставить её вернуться.
«Она мне звонила, говорила: „Саша, вернись. Или хотя бы скажи, где ты находишься. Я тебя сейчас заберу к себе домой“. Но я прекрасно понимала, кто такая Жанна Маликовна. И я просто понять не могу, почему до сих пор такие люди работают там. Где находится Жанна Маликовна, там нет справедливости, там нет закона, там нет ничего».
Аттестат ей выдали, но главный документ — удостоверение личности — нет. Только в 2014 году она смогла его получить впервые в жизни. Девушка билась о глухие стены: дом юношества ей отказал, сославшись на наличие жилья, которое за ней было закреплено на бумаге — но в реальности его у неё не было. Теперь она требует не только справедливости, но и восстановления системы.
Узаконенное насилие?
Скандалов вокруг специализированного комплекса «Жануя» было, мягко говоря, немало. В октябре 2024 года шестеро учителей спецкомплекса решились рассказать о том, что происходит за дверями воспитательного учреждения. А в ноябре 2024 года общественники подняли вопрос о том, что воспитатели берут опекунство и забирают квартиры детей.
«С приходом нашего руководителя с 2022 по 2025 год у нас 18 детей ушло в дом инвалидов „Сенім“. Раньше мы детей „пачками“ не отправляли. Дети, прежде чем попасть в дом инвалидов, проходили лечение в психиатрической больнице месяц или самый большой срок — три месяца. А тут они уже почти год», говорит педагог «Жануи» Рая Суимбаева.
Мы запросили у КГУ «Центр социальных услуг „Сенім“» статистику по количеству детей. За период с 2022 по 2025 год из СК «Жануя» в этот центр перевели 18 детей, из них четверых уже перевели во взрослое отделение из-за достижения совершеннолетия.
Общественница и представитель сирот Айжан Мамешова считает, что спецкомплекс «Жануя» — это центр системного нарушения прав человека. Она показывает документ, подписанный прокурором Медеуского района, в котором указано: нарушения носят системный характер. И несмотря на это, ни одного уголовного дела в отношении руководства на сегодняшний день не возбуждено. Нынешний директор Марина Даулетбекова с 2020 года неоднократно оказывалась в центре скандалов.
Айжан Мамешова приводит жуткие примеры: два случая изнасилования девочек в стенах учреждения. Первый закончился тем, что пострадавшую выдали замуж за этого мужчину. В органах сказали, что связь была «обоюдной». Второй — в январе 2023 года, когда 15-летнюю девочку изнасиловал 17-летний воспитанник. Суд тоже установил «обоюдность» и дал ему год условно.
«Дважды происходят изнасилования в этом детском доме, но директор Марина Даулетбекова всё ещё остаётся безнаказанной. Когда прокуратура в первую очередь должна была возбудить дело по статьям: халатность, превышение служебных полномочий, злоупотребление властью и несоответствие служебному положению. Но мы этого не увидели»,объясняет общественница.
«Очень было больно всем, когда мы узнали, что одну девочку выдала она (директор Марина Даулетбекова — прим. авт.) замуж насильно. У нас есть доказательства — аудио, где девочка сама признаётся в этом. Её избивали и муж, и свекровь. Мы также хотели сказать, что в 2023 году вторую девочку, когда изнасиловали в туалете, мы тоже обращались. Сама Марина Маратовна вызвала полицию — это у неё всё есть. Но то же время, когда мы просили зампрокурора сказать, что будет дальше, он нам ответил, что никакого уголовного дела не будет, так как это было у неё „обоюдно“. И этот мальчик получил год условно. Как же быть девочке?»задаёт вопросы другой педагог.
История бывшей воспитанницы Александры Камышевой лишь продолжает мрачную хронику спецкомплекса «Жануя». Несмотря на огласку, дети продолжают жить в страхе, а власть как будто бы игнорирует все доводы и закрывает глаза на уже выявленные нарушения. Что нужно, чтобы на страдания наконец обратили внимание?
«Я просто прошу справедливости. Я прошу вас, чтобы вы наконец начали работать. Чтобы вы вернули нам наши дома. Детям, которым не выдавали пособия, я прошу, чтобы были выданы пособия. Хватит издеваться над детьми. Я через всё это прошла. Но я думала, что это остановилось. Но слушая здесь всё это, я понимаю, что ничего не улучшилось в специализированном комплексе „Жануя“, а стало всё ещё хуже. Что нужно сделать ещё? Я прошу президента помочь. Не за себя прошу, а за всех сирот», не может остановить слёз Александра.
Недавно мы писали о том, что десятерых детей передали под опеку молодой женщины — казалось бы, начался новый, более светлый этап в их жизни. Но вскоре сценарий изменился: малышей разлучили, кто-то снова оказался в стенах детского дома, а других распределили по приёмным семьям. Часть остаётся в государственном учреждении по сей день — ждут, когда за ними придут мамы, которых они уже успели назвать родными. Об этом читайте здесь.